Премьер-министр России Дмитрий Медведев в статье «Новая реальность: Россия и глобальные вызовы», опубликованной в «Российской газете» 23 сентября, попытался проанализировать сегодняшнюю социально-экономическую ситуацию и предложил, с его точки зрения, варианты дальнейшего развития экономики страны.
Глава правительства при этом отдельно отметил, что его статья не является каким-либо программным документом:
Поэтому здесь не будет развернутой программы действий или описания конкретного экономического инструментария. Для этого есть другие форматы.
Её основная цель — указать приоритетные задачи, которые предстоит решать государству.
Для понимания подобных текстов — «за всё хорошее, против всего плохого» — и их последствий для страны важно видеть не столько сами тезисы, сколько некие знаковые маркеры, определяющие возможное направление движения.
В последний раз Медведев излагал свои взгляды на будущее страны в формате большой статьи в 2009 году. Тогда статья под заголовком «Россия, вперёд!» была опубликована «Газетой.ru» (http://www.gazeta.ru/comments/2009/09/10_a_3258568.shtml).
Та статья была посткризисной, нынешняя вроде бы — антикризисная. Вроде бы — потому что по-настоящему антикризисным этот текст мог бы стать лишь в том случае, если бы реальные политические причины кризиса в нём проговаривались чётко, с предложением путей выхода.
Данная статья отражает идеи либерального крыла российской власти. Расставленные в ней акценты, язык, характер обозначенных проблем не совпадают, например, с изоляционистскими тезисами Сергея Глазьева. Заметно, что над текстом работали приверженцы рыночной экономики, для которых «левые» вставки и оговорки являются скорее вынужденными, обусловленными генеральной линией государства.
Огромная в две с половиной полосы статья премьера, возможно, обозначила то, о чём он думает и считает возможным высказаться, но оставила не меньше вопросов, чем дала ответов.
Проанализируем отдельные моменты статьи (знаковые маркеры — наше примечание).
Из статьи Д. Медведева:
Цель [России] формулируется достаточно просто: войти (хочется сказать: «совершить прорыв», но военная терминология тут вряд ли уместна) в группу стран с наиболее высоким уровнем благосостояния.
Является ли вхождение России в группу стран с высоким уровнем благосостояния целью? Или всё-таки необходимо определиться с целями — что реально необходимо народу России?
У России есть внятная внешняя политика, однако пока отсутствует внутренняя, и, вероятно, внутрення политика начнёт проводиться только после прочного утверждения авторитета России в мире, что мы и наблюдаем.
Из статьи Д. Медведева:
Дети, инвалиды, люди пожилого возраста, семьи с невысокими доходами — это те социальные группы, на которых мы в первую очередь должны «примерять» наши будущие решения. Структурные сдвиги в экономике и социальной сфере, на рынке труда всегда проходят болезненно. Государство должно честно и без всяких иллюзий оценивать свои возможности по поддержке тех, кому сложно приспособиться к новым условиям.
Если в позднее советское время людей соблазняли будущей сытной жизнью, 30 сортами сыра и т.п. и они верили, не имея опыта, то теперь приходится делать оговорку, предупреждать, что у реформ будет и обратная сторона. Сам факт «предупреждения» свидетельствует о том, что болезненные реформы с точки зрения премьера необходимы и желательны. Но здесь возникают вопросы: «А о каких структурных реформах говорит премьер-министр? Какие результативные «структурные сдвиги» планируются правительством?
Из статьи Д. Медведева:
Развитие России — неотъемлемая часть глобальных процессов. Глобальная повестка не может формироваться без участия нашей страны. Но и Россия не может в одиночку формировать глобальную повестку или просто её игнорировать, сосредоточившись лишь на собственном понимании успеха и справедливости.
Действительно сегодня Россия уже не может отгородиться от мира «железным занавесом», однако задавать тон глобальной повестке Россия вполне способна. Процесс глобализации объективен, а путь глобализации — субъективен и его можно выбирать. Таким образом Россия предъявив миру свою русскую концепцию глобализации активно формирует повестку дня вне зависимости понимания/непонимания данного факта.
Из статьи Д. Медведева:
При обсуждении текущих и перспективных проблем глобального развития всё чаще стал использоваться термин new normal. Он появился пять лет назад, после окончания острой фазы глобального кризиса, и быстро завоевал популярность. New normal — «новая нормальность» или, пожалуй, можно перевести его и как «новая реальность».
Как всегда, идёт увлечение новыми терминами и словами, поэтому в статье появилось новое модное слово типа «инноваций». Но «инновации» относились всего лишь к миру технологий. Их внедрение на практике означало создание синекуры «Сколково» для Меламеда с Чубайсом и примкнувшего к ним Ильи Пономарева. И всё. New normal же претендует на новое понимание реальности. Возможные последствия нового модного увлечения могут быть непредсказуемы. Вместо употребления модных словечек — имеет смысл заняться конкретными делами: обозначать населению конкретную картину развития страны и как она будет касаться каждого гражданина.
Из статьи Д. Медведева:
Инновационный технологический трансферт всё более осуществляется от гражданских отраслей к военным, в то время как прежде процесс шёл в обратном направлении (инновации сперва появлялись в военно-промышленном комплексе).
Все последние инновации построены в первую очередь на сфере коммуникаций, которая сама по себе — военная разработка. Путину уже приходилось им напоминать, что интернет изначально был рождён как военный проект. А Цукерберг обязан своим успехом Пентагону, который финансировал его работы. Другое дело, что Сеть быстро стала достоянием всех, перестав быть «вотчиной» ВПК. И трансферт всё-таки был и остаётся прежним — от военных технологий к гражданским. Чего стоит только демонстрация «последних» достижений в сфере радиоэлектронной борьбы (взяли в кавычки, потому что реально последние разработки — под замком, а людям показывают то, что уже можно показать). Все помнят как над Дональдом Куком летал наш самолёт.
Из статьи Д. Медведева:
Глобальная конкуренция за человеческий капитал, который становится главным фактором решения стратегических задач любой страны. Конкуренция эта нарастает.
Либеральным экономистам кажется, что всем управляет «рынок», и в частности рынок труда. Мол, высококвалифицированный специалист помчится в любую страну просто потому, что там лучше условия. Однако, помимо условий работы, есть ещё условия жизни. Возможность жить на Родине, в близкой в том числе языковой среде — огромная ценность. Для большинства она перевешивает высокую зарплату и прочие «бонусы». С Родины массово бегут только от войны, от голода. Это надо учитывать.
Нет конкуренции за людей, особенно на Западе, который исторически из колоний за счёт усиленной эксплуатации их населения, вывозил богатства в страны-колонизаторы. Вывозимая дешёвая рабочая сила (это разве честная конкуренция?) со стран Востока и Африки также использовались исключительно для роста доходов конкретного бизнеса и конкретных стран. Даже сегодня работникам из других стран на Западе по большей части обеспечивают невыгодные по сравнению с «местными» условия, больше похожие на рабские.
Из статьи Д. Медведева:
Формирование новой модели глобализации и соответствующей ей новой модели протекционизма. Вместо защиты своей таможенной территории приоритетным интересом государства становится защита генерируемых национальным бизнесом цепочек добавленной стоимости.
Сейчас в России как правило «генерируемые национальным бизнесом цепочки» не выходят за пределы страны. Напротив, на внутреннем рынке огромное количество чужих цепочек, от которых как раз надо защищаться таможенными тарифами. И лишь затем, отбив атаку и выйдя на чужие рынки, начать соблюдать указанный выше приоритет. А вот с тем, что надо реализовывать новую концепцию глобализации, согласимся, но опять-таки — на каких принципах она будет строиться? На Западных или на Русских.
Из статьи Д. Медведева:
Именно эти особенности современного этапа технологического прогресса сформировали ключевой тренд — на всемерное раскрепощение (или, как обычно говорят, на либерализацию, или освобождение) экономической жизни, на дебюрократизацию современных обществ.
Вероятно автор не хочет употребить напрямую слово «либерализация», пытаясь разбавить русским «раскрепощением». Причина — в 1990-е внутренний рынок «раскрепостили» для всех: и для своих, и для чужих. Каковы были последствия либеральных реформ — известно многим и ощутимо до сих пор. Но как видно, правительство либерального толка не сделало определённых выводов, и по-прежнему делает акцент на либерализацию.
Между тем многим либералам раскрепощение не помешает — их пора освободить от заблуждений, которое присутствует в их головах и предложить им пожить по правилам, по которым они вынуждают жить население в силу его и своей управленческой безграмотности.
Из статьи Д. Медведева:
Россия не собирается покидать Европейский континент ни экономически, ни политически, ни ментально.
Главное слово — «ментально». На каком основании делается такое заявление? Мы — Русская цивилизация, чего, к сожалению, Запад не совсем понимает, называя нас частью Европы.
Но тут возникает интересный исторический парадокс: если мы — часть Запада, то почему в течение более чем 1000 лет Запад всё время нападает на свою «часть». Одно это уже доказывает отличность Руси-России от Запада. Мы другая цивилизация — Русская.
Из статьи Д. Медведева:
Несмотря на все геополитические сложности, санкции и разного рода ограничения, нельзя забывать и о проблеме привлечения иностранных инвестиций. Недооценка их означала бы, что мы принимаем навязываемую нам логику изоляции.
«Иностранные инвестиции» — это мантра. Для крупной страны их польза неочевидна. Позволить внешнему игроку заиметь бизнес на своей территории означает лишить такой возможности своих. Именно по этой причине африканские страны так и не смогли развиться — продавали концессии европейцам. И зачем это России? Пока не будет содержательного ответа на этот вопрос — будет идти скупка и подавление своего народного хозяйства транснациональными корпорациями и сетями.
Из статьи Д. Медведева:
В ближайшие три года инфляция должна быть снижена до уровня 4%.
Единственная конкретика во всей статье. Очень она может быть опасна тем, что Центральный банк теперь может и скорее всего будет всячески ссылаться на этот факт и по-прежнему не будет направлять резервы на кредитование российской экономики, якобы чтобы не разгонять инфляцию, предпочитая хранить деньги в гособязательствах США и других «пустышках». Опасен этот тезис также и тем, что премьер-министр поддерживает тем самым либерально-монетаристскую политику Минфина и ЦБ на сдерживание денежной эмиссии в развитие экономики страны.
Из статьи Д. Медведева:
Россия сталкивается одновременно с закрытием многих внешних источников финансирования и со снижением цен на нефть. Это однозначно требует большего внимания к внутренним источникам финансирования, к внутренним сбережениям, к повышению нормы накопления в экономике. Несомненно, государственные инвестиции должны сыграть здесь свою роль. Но государственные инвестиции не могут быть главным источником роста на все времена.
Их, государственных инвестиций, по-прежнему кот наплакал. Но, так и не дав экономике наесться деньгами досыта, правительство уже думает о том, как прекратить эту практику. При этом горюет о том, что снижаются цены на нефть, значит, снижаются доходы федерального бюджеты от продажи, доля которой составляет около 60%. Горюет о том, что при высокой цене на нефть, можно было не думать, как и за счёт каких источников пополнять бюджет. А тут проблема, которую не знает, как решить. Причём все этапы развития страны, когда она развивалась исключительно за счёт внутренних источников — как будто не существовали и словно они забыты навсегда.
Из статьи Д. Медведева:
Импортозамещение — ещё одно ключевое направление работы правительства. И важно, чтобы оно не превратилось в «лозунг дня». Мы должны отчетливо понимать: импортозамещение — это не замена иностранной продукции отечественной, но только более дорогой и худшего качества.
Курс на импортозамещение был объявлен Путиным. Импортозамещение может превратиться в лозунг только благодаря бездействию правительства, как это происходит в настоящее время. Что делается конкретно в каждой сфере экономики, как решается вопрос о продовольственной, а значит, о национальной безопасности страны? Почему иностранная продукция должна превалировать над отечественной?
Что мешает правительству заняться целенаправленно импортозамещением, то есть выпуском собственной качественной продукции. Закройте внутренний рынок, напитайте экономику деньгами и не меняйте правила хотя бы пять лет — и предприниматели насытят продукцией внутренний рынок. Усилят себя и страну, да ещё и потребуют экспансии вовне.
Но начинать надо с себя.
Либеральные сигналы и западные концепты от премьер-министра Д.Медведева
Итак, краткий обзор статьи, претендующей на роль своего рода программной заявки. И по содержанию, и, особенно, по форме. Что видно хотя бы по тому, что главным из концептуальных документов в ней названа, скажем, не Стратегия национальной безопасности России, майские (2012 г.) президентские указы и не Федеральный Закон «О стратегическом планировании», а «Основные направления деятельности Правительства до 2018 года».
В своей антикризисной статье премьер-министр не ведёт разговор об реальных причинах проблем в экономике. Если исходить из изложенной в статье логики — реформы внутренней политики будут скорее косметическими, чем настоящими. В этом, в частности, убеждает уверенность премьера в том, что стране потребуется не кардинальная смена «модели развития», а лишь плавный «переход» к той, что «позволит более успешно конкурировать, чем до сих пор». И при этом явный «отворот» сограждан от либералов и их идей, что давно фиксируется и социологическими исследованиями, и некоторыми итогами недавних региональных выборов никак не учитывается, будто бы статья Медведева адресована только «креативному» либеральному сообществу, но не всем.
Откуда этот акцент именно на экономической конкуренции? Особенно в условиях, когда России объявлена холодная война, отличающаяся от холодной войны Запада против СССР только тем, что протекает она, во-первых, в гораздо менее стабильной международной обстановке, во-вторых, в много худших для нас стартовых условиях и в-третьих, при куда более жёстком, чем прежде, режиме санкций.
А чем отличается война от конкуренции? Тем, что в этом случае стараются уже не сами подняться над конкурентами, а опустить их ниже себя, как врагов, по умолчанию соглашаясь и с собственными издержками. Этим Запад и занимается.
Чтобы понять политический подтекст данной статьи, необходимо обратиться к документам, которые выходят «из-под пера» западных элитарных концептуальных центров, занятых стратегическим планированием.
Одним из важнейших таких институтов является «Chatham House» — лондонский Королевский институт международных отношений (КИМО), созданный в 1920 году на базе «Круглого стола» (КС) — элитной группы, связанной с кланом Ротшильдов.
Первоначально КИМО должен был стать англо-американским институтом. Но отказ Сената Конгресса ратифицировать Версальский договор, оставивший США за бортом Лиги Наций, привёл к формальному разделению и появлению американской секции — основанного тогда же Совета по международным отношениям (СМО). По иронии судьбы именно в СМО Дмитрий Медведев, тогда президент, выступил 16 ноября 2008 года (http://tiras.ru/v-mire/5020-stenogramma-vystuplenija-dmitrija.html ) на заседании под председательством экс-госсекретаря и «заклятого друга России» Мадлен Олбрайт.
4 июня 2015 года «Chatham House» презентовал общественности доклад «Российский вызов» («The Russian Challenge») — (https://www.chathamhouse.org/sites/files/chathamhouse/field/field_document/20150605RussianChallengeGilesHansonLyneNixeySherrWood.pdf?,3F7BE,B3XOTD,C8U3N,1).
Среди шести авторов — двое послов Британии в Российской Федерации: Родрик Лайн и Эндрю Вуд. Что же там написано про «экономическую либерализацию», санкции и перспективу их «отмены», вводящую межгосударственные отношения России и Запада «в нормальное русло», как это представляется главе правительства?
Сами по себе европейские и американские санкции вряд ли спровоцируют такие экономические трудности, которые заставят Россию отказаться от своей политики в отношении Украины, — сообщают авторы доклада. — Напротив, для российского руководства они являются удобным объяснением, на которое можно списать существующую стагфляцию. Тем не менее, санкции оказывают ощутимое давление на режим при продолжении конфронтации с Западом (цитата из доклада).
И далее, в рекомендациях:
Запад не должен возвращаться к сценарию сотрудничества с Россией в более широком контексте отношений с российскими властями до тех пор, пока не будет достигнуто приемлемое урегулирование украинского конфликта, и пока Россия не начнет соблюдать свои международно-правовые обязательства»( цитата из доклада).
Всё понятно, уважаемый читатель? Условием отмены санкций и восстановления отношений нам выставлено урегулирование на Украине на приемлемых для Запада условиях? А что это за условия, премьер не в курсе? Во-первых, сдача Крыма. Ибо
санкции были введены в ответ на нарушение территориальной целостности Украины, — констатируют авторы доклада, — и должны оставаться в силе до тех пор, пока этот вопрос не будет полностью решён». А во-вторых, отказ от поддержки Донбасса. Ведь «привязывание отмены санкций исключительно к выполнению плохо проработанных минских соглашений, — заключают они, — обречено на провал.
Рассуждая о «нормальном русле» и далее о том, что несмотря на текущий кризисный характер российско-западных отношений, «восстановление сотрудничества всё равно неизбежно», премьер призывает к чему? Он не читал доклад «Chatham House»? А если он его все-таки читал и всё написанное там понял и принял к сведению? И, скажем, сделал акцент и подобным экстравагантным способом «отозвался» на такой его фрагмент:
С точки зрения долгосрочных интересов России самым разумным было бы провести структурные реформы внутри страны и достичь взаимовыгодных договоренностей с различными по своей мощи и влиянию внешними игроками. Однако такая политика поставила бы под угрозу возможность В.В. Путина и его окружения удержаться у власти? (цитата из доклада).
Выступление в СМО в 2008 году разве не свидетельствует о горячем стремлении «взаимовыгодно договориться» с «внешними игроками»?
Если вернуться к той стенограмме, то легко убедиться, что президент Медведев говорил:
А как вам, уважаемый читатель, например, такие фрагменты выступления Медведева в Совете по международным отношениям:
Скажут: «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». Как бы не так!
Целый ряд цитат из выступления в Совете по международным отношениям без труда отыскивается в обсуждаемой статье (http://www.rg.ru/2015/09/23/statiya-site.html).
Как будто и не минуло целых семи лет. Сравним:
Нам нужны структурные преобразования, мы хотели бы создать инновационную экономику, а не просто экономику, которая работает только за счёт поставок нефти и газа. Интеллектуальный потенциал российской нации очень велик, это преимущество не используется (из выступления в СМО).
Структурные сдвиги в экономике и социальной сфере, на рынке труда всегда проходят болезненно. Но возникли и дополнительные трудности, связанные с внешними факторами. И поэтому у Правительства сегодня задача «двойной сложности» — даже в этих непростых условиях, проводя структурные преобразования, не допустить серьезного снижения уровня жизни людей (из статьи в «РГ»).
Во-первых, структурные реформы, которые в узком смысле определяют динамику институциональной среды развития бизнеса, в широком смысле охватывают все, что связано с «расходной» частью бюджета, — образование, здравоохранение, ЖКХ. Весьма критические оценки действиям правительства в этих сферах давались неоднократно. В том числе, скажем, в наблюдениях, обнародованных активистами Общероссийского народного фронта на сентябрьском форуме по вопросам здравоохранения.
Во-вторых, преимущества отечественного интеллектуального потенциала системно уничтожаются правительственной концепцией реформы образования, ориентированной — и по Фурсенко, и по Ливанову — на подготовку «квалифицированных потребителей», способных не создавать собственный продукт, а потреблять чужой. Этот инструментарий внешней зависимости подпитывается и Болонской системой, и ЕГЭ, и сохраняющейся системой грантов, за которой стоят вполне определенные круги на Западе. Например, Ватикан, который через спецпрограмму «Santander-Universities» обеспечивает «нужную» ему направленность образовательных программ. И кто первый в списке этих «поставщиков человеческого капитала» и «квалифицированных импортеров» собственных разработок, сделанных на Западе нашими умами? Разумеется, Высшая школа экономики, которая в правительстве — «на особом счёту» (http://www.hse.ru/news/life/7147948.html ).
И случайно ли в докладе «Chatham House» присутствует следующая многозначительная мысль:
Необходимо поддерживать каналы контакта с простыми россиянами (в том числе посредством образовательных программ и других межличностных связей»)?
Никакого повода для критики того, как развиваются эти контакты сегодня, в Лондоне не нашли, хотя от всего остального не оставили камня на камне!
В-третьих, о том, как слова о «недопустимости серьёзного снижения уровня жизни» сочетаются у правительства с делами, нам день в день с появлением в «РГ» статьи Дмитрия Медведева поведал глава Минфина Антон Силуанов (http://www.rg.ru/2015/09/23/siluanov-site.html).
И таких примеров, как «первое» и «второе», если пренебречь разумным объемом статьи, можно набрать ещё. Мы же пренебрегать не станем и вернемся к лондонскому докладу. Ведь приведенные оттуда выдержки, свидетельствующие как о бескомпромиссности и наступательном характере антироссийской западной стратегии, так и об откровенной ставке на внутренние подрывные силы в нашей стране, далеко не единственные. Авторы доклада настойчиво, если не сказать настырно, проталкивают мысли о том:
И в конце концов, авторы доклада требуют «убедить российский режим и российский народ (через внутреннюю агентуру влияния?) в том, что их долгосрочным национальным интересам отвечает интеграция России в основанную на правилах Европу, а не изоляция в качестве регионального гегемона».
Во-первых, поражает уровень «аналитического провидчества»: что из нарисованной Совету по международным отношениям благостной перспективы в российско-американских отношениях за семь лет сбылось, ведомо наверное только самому премьеру. И коль так, то что удивительного в том, что и во внутренней политике «воз» и поныне там, где был? На наш взгляд — в тупике.
Во-вторых, всё это выглядит парафразом ряда фрагментов весьма известного исторического документа — Директивы Совета национальной безопасности США от 18 августа 1948 г. № 20/1 (и не только его):
Наша первая цель в отношении России в мирное время состоит в том, чтобы содействовать и поощрять невоенными средствами постепенное сокращение несоразмерной российской мощи и влияния в нынешней зоне сателлитов и выхода восточноевропейских стран на международную сцену в качестве независимого фактора.
[…]
Первая из наших военных целей… должна заключаться в ликвидации российского военного влияния и господства в районах, прилегающих к любому российскому государству, но находящихся за его пределами.
[…]
…До какой степени мы могли бы стремиться к изменению советских границ в результате успешных военных действий с нашей стороны… Ответ почти полностью зависит от типа режима, который в итоге военных действий останется на этой территории. Если этот режим будет иметь по крайней мере достаточно благоприятные перспективы соблюдения либерализма во внутренних делах и умеренности во внешней политике, то можно было бы оставить под его властью большинство, если не все, территории, приобретенные Советским Союзом в последней войне. Если же, что более вероятно, будет трудно полагаться на либерализм и умеренность послевоенных российских властей, то может потребоваться более значительное изменение этих границ… (http://lazarev.org/ru/interesting/full_news/direktiva_soveta_nacionalnoj_bezopasnosti_ssha_20_1_ot_18_avgusta_19481/ ).
Премьер опять не в курсе этих хорошо знакомых профессионалам параллелей? Может ли он узреть, что они одинаковые, только с поправкой на «текущий момент»? Как он тогда, будучи президентом, руководил внешней политикой? Ливийский провал, нанёсший тяжкий урон международному авторитету России, — не по этой ли причине?
В-третьих, его не коробит абсолютно не изменившийся за полстолетия стиль того, каким языком ОНИ разговаривают? Не только С НАМИ (см. июльское интервью посла США Джона Тефта «Московскому комсомольцу» — http://www.mk.ru/politics/2015/07/08/posol-ssha-dzhon-tefft-to-chto-proiskhodit-na-ukraine-uzhasno.html). Но и между собой — О НАС.
В-четвёртых, не слишком ли наивным (или наоборот, расчетливым) является ссылка на утверждение екатерининского «Наказа комиссии по составлению нового уложения», что «Россия есть Европейская держава»? И не забыто ли при этом, что завершение екатерининской эпохи отделено от поражения под Аустерлицем и Тильзитского мира всего лишь десятилетием?
Кстати, о «европейскости», в которую её поборников, в том числе и Медведева, с головой окунают авторы лондонского доклада:
…Перспектива стратегического партнерства с Россией, к которому стремились многие на Западе, становится все более призрачной из-за несовместимости интересов России и Запада и конфликта их ценностей.
Среди западных политиков будут сохраняться разногласия в оценке серьезности проблемы России и того, как лучше реагировать на нее. Однако уже складывается консенсус относительно того, что Россию невозможно интегрировать в европейский международный порядок на основании правил, признаваемых всеми европейскими государствами, до тех пор, пока не произойдет кардинального изменения кремлевского курса. И такое изменение должно произойти изнутри (выдел. — нами. Цитата из доклада).
Вот тебе, бабушка, и Юрьев, точнее «европейский», день. Понимает ли премьер, что из «конфликта ценностей» есть только два выхода?
Первый: сохранение своих ценностей за счёт отказа от «европейского выбора», не разделяемого значительной частью сограждан и близкого только тем, кого премьер именует «энергичными и образованными» (а остальные в его понимании — кто?).
И второй: преодоление обозначенного лондонским институтом конфликта ценой сдачи и отказа от своих ценностей в угоду чужим? Все остальные варианты, сочетания интересов и выработки общих для наших цивилизаций, на данный момент отсечены самим Западом. А отнюдь не «косными ретроградами», которые не воспринимают излюбленных «инновационных» премьерских словечек, которыми статья в «РГ» испещрена вдоль и поперек.
И какой из этих двух вариантов, оставленных Западом, выбирает Медведев, прямо-таки «по Фрейду» проговаривающийся насчёт «нормального русла» отношений с Западом? Какую цену готов он за это платить? Каким практическим способом намерен это сделать? Отдает ли отчёт, что коренной разворот страны ОТ Запада требует и новой модели развития? Что все ресурсы либерального монетаризма исчерпаны? Что на повестке дня не «инновации» и «инвестиции в человеческий капитал», а восстановление Госплана, государственной промышленной и социальной политики и тотальная, беспощадная, борьба с коррупцией, о которой в премьерской статье не сказано ни слова, что особенно удивительно на фоне нарастающего потока новостей в этой сфере?
Явная слабость текста статьи — в недоговорённости или невозможности быть с аудиторией до конца откровенным.
Интонации Дмитрия Медведева за эти годы несколько изменились — модернизация и инновации в тексте новой статьи упоминаются редко.
Зато хватает модной политической лексики — отсюда, например, название «Новая реальность: Россия и глобальные вызовы». Выражение «новая реальность» в своё время запустил в чиновничий обиход нынешний глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев. Тогда он занимал пост зампреда в Центральном банке и обещал российской банковской системе долгие годы жизни в условиях дефицита ликвидности. Так, кстати, и случилось.
Постоянно повторяющиеся слова о глобальном характере кризисных явлений звучат как мантра и заговаривание зубов. Ведь совершенно ясно, что российский кризис стоит особняком, является политически мотивированным, и анализ глобальных тенденций может кого-то успокаивать, но не решает проблему.
Таким образом, напрашивается вполне определённый вывод:
Мнение экспертов информационно-аналитического проекта «Русская Планета»:
Автор или коллектив авторов, что более вероятно, скорее всего, махровые либералы. Фактически это манифест либерального реванша. Такое впечатление, что флешмоб про 1990-е, объявленный вFacebook, оказал на них неизгладимое впечатление, вдохновил на вторую попытку «причесать» страну по-своему. Вряд ли это случится. Положение, в котором оказалась Россия, возможно исправить только напряжением национальных сил, но никак не рецептами из книжки «Экономикс». Правительство, которое не осознает этого, обречено. Впрочем, до выборов оно наверняка доработает» (http://rusplt.ru/phrase/phrase_9.html).